Белый Клинок - Страница 132

132

Два лазутчика были наблюдателями второй армады Омбама. Сейчас они вполголоса переговаривались, повторяя одно и то же. Все случилось именно так, как предсказал чужеземный колдун. Тот, что силой заклинания сделал невидимыми их самих и челнок, на котором приплыли омбамту на берег Конга. Страшновато среди бела дня, не таясь, плыть к вражескому берегу, но обошлось. Молодец колдун! Лазутчики принадлежали ко второй армаде. Первая армада, та, что сейчас грабит юг, куда больше. Зато – сброд. Бесчисленные пираты трех морей, прослышавшие о легкой добыче. А вот вторая – настоящий Омбам! Дважды тридцать боевых шекк и один большой четырехмачтовик. А на нем – сам Могучий Обу! О!

Когда корма последнего из кораблей исчезла за мысом, омбамцы бросились в лес, где заранее был припасен хворост для костра. Когда огонь вспыхнул, один из лазутчиков высыпал в него содержимое холщового мешочка. Тотчас еле заметные в дневном свете языки пламени обрели густой желтый цвет, а из костра огромными клубами повалил иссиня-черный дым. Поднявшись над лесом, дым обрел форму исполинского дождевого гриба, черного, как ночь, и видимого за многие мили.

Сделав свое дело, лазутчики бросились прочь. А в пятнадцати милях от побережья на шести десятках кораблей забегали матросы, поспешно поднимая красные паруса. Первым двинулся на запад большой корабль Обу, а за ним, то обгоняя, то сбавляя ход, десятки стремительных шекк. Как стая диких псов. Страж Севера, Фаранг – не просто добыча. Он – давний и опасный враг. Но придет Омбам – и не станет Фаранга! Ни домов его, ни кораблей его, ни людей! Так сказал Могучий Обу: Фаранга не будет!

Шесть десятков кораблей под красными парусами, пеня форштевнями зеленую воду, шли на запад.

Светлейший Робур вернулся в Фаранг через четыре часа после того как соединенная эскадра ушла на юг.

Посланец адмирала Адальга, единственный оставшийся в Фаранге солдат, встретил Робура на полпути к дворцу Наместника и без лишних слов вручил светлейшему скрепленный печатью адмирала свиток.

Прочтя его, Робур стал мрачен, как северное небо в последний месяц осени. Кивком поблагодарив посланца, он развернул своего парда и поехал к Гавани.

И все сорок восемь сотен моряков-воинов, недоумевая, двинулись за своим командиром.

Так же молча проехал Робур по широкой улице-аллее до Храма Тура, а оттуда, через площадь, через кварталы простонародья, мимо войсковых казарм – на круто сходящую просторную и тенистую аллею, ведущую прямо к порту. Здесь-то его и догнал гонец, чтобы вручить еще один свиток – от начальника канцелярии фарангского Наместника.

С тем же мрачным видом Робур сломал печать, развернул послание… и просиял.

Вспыхнул, словно разгоревшийся на ветру факел, и протянул свиток жезлоносцу:

– Прочитай и оповести солдат!

Потом, выбрав наугад трех воинов из первой сотни:

– Вы – со мной! – и снова жезлоносцу: – Адмирал Адальг оставил нам двенадцать больших кораблей и семь средних!

Помощник кивнул. Он уже прочел послание, и лицо его стало мрачно-озабоченным: прямая противоположность светлейшему.

– Еще,– продолжал Робур.– Отряди по пять верховых сотен в каждую из крепостей при входе в залив. Пусть помогут конгаям! Чтобы ни одна крыса не ускользнула. Остальным – на корабли и ждать в готовности! Я буду через час! Марш!

И умчался в сторону дворца.

– …Но,– с беспокойством проговорил Начальник Канцелярии,– если крепости пропустят их, кто гарантирует мне, что омбамцы не ворвутся в город?

– Я! – твердо сказал светлорожденный.– Я гарантирую. Своим словом. И сообщи начальникам крепостей: я отправляю по пять сотен воинов в каждую! Чтобы ни один корабль не вышел из залива! А ты позаботься, чтобы ни один из здешних «купцов» ничего не узнал! Они наверняка полезут в драку, а мне не нужны лишние заботы!

– Я сделаю! – ответил начальник канцелярии.

Абсолютная уверенность светлорожденного вернула ему спокойствие.

– Добрые боги привели тебя в Конг! – добавил он безо всякого лукавства.

Робур нахмурился, чтобы скрыть, как приятны ему слова конгая.

Пиратские шекки вошли в залив через широкий пролив. Их лоцманы великолепно знали фарватер, хотя вот уже две сотни лет ни один из кораблей Омбама не приближался к Стражу Севера.

Под гулкие удары барабанов, дружно работая веслами, длинные и узкие, словно огромные рыбы, пиратские шекки мчались со скоростью двадцати миль в час.

Крепость Сонг встретила вражеские корабли вялым огнем нескольких баллист. Лишь на двух шекках вспыхнуло пламя, но его быстро забросали песком. Ответного залпа не последовало. Цель – Фаранг!

Шестьдесят шекк и один большой парусник вошли в залив. И, одновременно, девятнадцать боевых кораблей Империи отошли от причалов Фаранга. Выстроившись двумя линиями, корабли под белыми парусами перекрыли устье Фуа.

Наблюдатели на шекках не верили своим глазам: они были уверены, что военный флот ушел на юг. Может быть, это торговые корабли? Издали многие большие торговцы похожи на боевые суда, особенно, если на бортах, для отпугивания пиратов, изображены фальшивые порты баллист. Но нет. Вскоре стало ясно, что это самые настоящие боевые корабли Империи.

Пиратские шекки не сбавили ход: не в привычках Омбама отступать. Барабаны забили чаще. Гребцы и стрелки на палубах свирепо взвыли.

Северяне подпустили врага на расстояние точного выстрела и дали слитный залп. Полторы сотни зажигательных снарядов пали на врага. Пламя охватило сразу с десяток шекк. Но остальные неслись вперед. Единственный шанс для пиратов – абордаж и рукопашная. Носовые баллисты шекк тоже выстрелили, однако северяне, сразу же после залпа начавшие разворот, практически не пострадали. Зато, когда первая линия больших кораблей обратилась бушпритами к морю, баллисты второй выбросили на омбамцев еще один огненный шквал, не менее успешный. А суда первой линии, завершив разворот, в упор обрушили на пиратов третий залп, самый сокрушительный. Из шестидесяти шекк только двадцати четырем удалось прорваться. Верные обычной тактике, пираты разбились на четверки и атаковали шесть из восьми больших кораблей первой линии. Десятки абордажных крючьев впились в твердое коричневое дерево. Многие пираты прыгали на палубы прямо с рей. Кое-кто покалечился или расшибся насмерть, кто-то оказывался в воде, но большинство, размахивая боевыми топорами, оттеснили воинов-северян, дав возможность соратникам вскарабкаться наверх. Засевшие на реях арбалетчики обеих сторон не жалели стрел.

132