Белый Клинок - Страница 8

Сопровождающий велел пленнику ждать и удалился.

Несмех подошел поближе к бассейну. На дне его с непонятной целью были уложены ряды камней. Верхушки их были или чуть выше, или чуть ниже уровня воды, а промежутки составляли от двух до шести локтей. Несмех опустил руку в поток. Вода оказалась прохладной, но не холодной. Юноша подумал немного, а потом влез в воду и, упершись ногами в одну из глыб, позволил потоку смыть с себя грязь.

– Оу, человек! – раздался рядом женский голос.

Несмех поспешно выбрался из воды. Пред ним стояла девушка с ребенком на руках. Ребенок, совершенно голый мальчуган, лет двух от роду, висел на ней, зацепившись рукой и ножками, и, грызя кулачок, внимательно изучал Несмеха.

– Иди, поплавай! – сказала девушка, не без усилия оторвала ребенка от себя и, к ужасу конгая, швырнула в воду.

Пролетев пять шагов, малыш плюхнулся в поток, который подхватил его и понес прямо к отверстию стока, в полтора раза более широкому, чем тельце ребенка. Несмех метнулся к воде, сообразил, что не успеет, и замер. Тут ребенок вынырнул на поверхность и заработал руками и ногами с ловкостью и быстротой лягушки.

Как зачарованный, наблюдал Несмех за малышом, преодолевшим силу течения и вскарабкавшимся на один из камней.

– Плавать! Плавать! – повелительно закричала девушка, и малышу пришлось слезть в воду.

Обернувшись к Несмеху, она окинула его оценивающим взглядом.

– Меня зовут Эйрис! – сказала она.– Зови меня так. А я буду звать тебя – Большой!

– Мое имя – Тилод! – заметил Несмех.

– Большой! – Девушка поджала губы. Она была гибкая и мускулистая, с худыми сильными руками и длинными ногами, такими же худыми и сильными. Узкие бедра и маленькая грудь обернуты светло-желтой материей. Ее тело походило на тело юноши-бегуна, но голова, гордо сидящая на длинной шее, явно принадлежала женщине, и женщине красивой. Лицо ее мало походило на лица конгаек. Огромные синие глаза, обрамленные густыми ресницами, не нуждались в краске. И никаких следов грима на коже. Волосы цвета дневного солнца, заплетенные в толстую косу, спускались до набедренной повязки. Брови светлыми арками выделялись на смуглом лице.

– Отец велел мне заняться тобой, Большой! – проговорила она, и Несмех уловил в ее голосе недовольство.

Отец? О! Она определенно похожа на седовласого!

Девушка быстро подняла руку и сжала бицепс конгая. Пальцы твердые, как черное хуридское дерево. Несмеху стало больно, он стерпел и не стал вырываться.

– Оу! – презрительно пробормотала она.– Плоть съела твою силу! – Ее конгаэн был не похож на конгаэн отца. И вообще не походил ни на один из известных Несмеху диалектов. Но голос очаровал фарангца настолько, что он не почувствовал обиды от сказанного. Светловолосая нравилась Несмеху. Так нравилась, что он мог лишь стоять и глупо ухмыляться.

Девушка отпустила руку конгая и… вдруг ткнула ему в глаза растопыренными пальцами.

Несмех инстинктивно отшатнулся.

– Две! – сказала девушка.

– Что – две? – все еще ухмыляясь, спросил Несмех.

– Ровно две минуты ты проживешь там! – кивок в сторону джунглей.

– Так долго? – пошутил фарангец.

– Ты – большой! – ответила Эйрис совершенно серьезно.– Вечному Лону понадобится время, чтобы понять: ты просто еда! Ребенок Берегового Народа сильнее тебя!

– Я в этом убедился вчера, наблюдая ваших маленьких убийц!

Лицо девушки исказила гримаса.

– Ты не понимаешь, что говоришь! Убивать людей – отвратительно!

– Зачем же вы учите этому своих детей? – удивился Несмех.

– Мы не учим!

– Но вчера…

– Те, кто приплыл с тобой на корабле, сами были убийцами!

– Не все. И какое это имеет значение?

– Человек-убийца подобен хорахшу. Лучше, когда он мертв!

– Но зачем делать из этого зрелище?

– Спроси моего отца! Кто хочет испытать себя – испытывает! Тебе не понять наши обычаи, человек!

– Да уж! – согласился Несмех, покосившись на ребенка, все это время отчаянно боровшегося с течением.

– Повернись ко мне спиной! – велела девушка.

– Да, Эйрис! – Несмех впервые назвал ее по имени и получил от этого удовольствие.

Пальцы девушки прошлись по его позвоночнику. На сей раз достаточно легко.

– Дай мне руку! – Она помяла широкую ладонь юноши, пощупала пульс.– Сила у тебя есть! – констатировала она.– Что ты делал там, на Севере?

– Строил дома!

– Дома? Оу! Жилища! Полезная работа! Идем!

Эйрис свистнула. Малыш подплыл к краю бассейна и попытался взобраться наверх. Но борт был для него слишком высок. Эйрис наклонилась, подхватила его, и ребенок, вскарабкавшись на нее, как на дерево, цепко обвил девушку руками и ногами. Та похлопала малыша по спине и вышла в один из коридоров. Несмех отправился следом. Коса девушки слегка раскачивалась при ходьбе, а походка была плавной и очень быстрой. Несмеху пришлось поторопиться, чтобы не отстать, хотя он шел налегке и был выше ростом.

Спустя несколько минут Эйрис вывела его из каменного лабиринта на вершину горы. Перед ним лежала широкая полоса очищенной от растительности земли, за которой поднималась высокая пестрая стена джунглей.

На освобожденной от деревьев полосе кипела работа. Не меньше трех дюжин молодых туземцев занимались достройкой лабиринта. Большинство из них откалывало от скального выступа каменные блоки, человек пять носили добытые камни к строящимся стенам, остальные подгоняли плиты по месту, укладывая их так, чтобы не оставалось щелей. Никакой скрепляющий раствор не использовался. Опытный глаз Несмеха сразу отметил умелую расстановку людей и сноровку, с которой они работали. Особенно ему понравились те, кто откалывал каменные блоки. На фарангских каменоломнях никто не трудился и вполовину так споро, как последний из туземных каменщиков; правда, здешняя порода была помягче и легче поддавалась напору инструментов.