Белый Клинок - Страница 76


К оглавлению

76

Кровавая пена выступила на губах распростертого на траве зодчего. Подкольчужная куртка пропиталась кровью. Белый Меч разорвал кольчугу, проник между ребер Тилода и поразил легкое. Алая кровь, пузырясь, выплеснулась из раны, когда Биорк, чуть ли не силой, ругаясь на языке вагаров, оторвал руку Эйрис от груди зодчего. Расширив двумя пальцами левой руки ровный разрез, точно соответствующий ширине Белого Клинка – двенадцатая доля локтя – вагар вложил в рану пластинку урнгурской смолы, и пропихнул ее поглубже.

– На! – Он сунул в руку Эйрис кривую иглу с вправленной бараньей жилой. И сжал пальцами края раны.

Эйрис быстро и аккуратно зашила ее и, перерезав жилу маленьким ножом, протянула иглу вагару.

– Он выживет! – сказал Биорк, выпрямляясь.– Если не захлебнется собственной кровью!

– Он не захлебнется! – бесцветным голосом произнесла Эйрис и простерла руки над лежащим.

Ее ощущения проникли в тело зодчего, ее сила сжала разорванные сосуды и лишила крови поврежденную легочную ткань. Эйрис расширила его бронхи и, припав ртом к губам Несмеха, вытянула и проглотила скопившуюся внутри кровь. Затем справилась с онемением – в проглоченном уже содержалось некоторое количество смолы – и заставила бронхи снова сжаться. Еще одно волевое усилие – и неповрежденное легкое начало дышать.

Биорк подошел к Эрду, с трудом расцепил его пальцы, и вынул из руки светлорожденного Белый Клинок.

Эрд смотрел на Тилода. Он, похоже, даже не заметил, как вагар обтер его меч и вложил в ножны.

Эйрис подняла с земли «Пьющего Кровь», вернула в ножны, лежавшие рядом, и протянула Биорку.

– Мы еще встретимся,– произнесла она тем же бесцветным голосом.

Свистом подозвав своего хасца, она с удивительной легкостью подняла большое тело зодчего, усадила его в седло, застегнула поясной ремень, а запястья Тилода связала под горлом парда. Вспрыгнув на круп зверя, она послала хасца вперед и канула во мраке.

Лишенная всадника Тьма, рыча, устремилась следом.

– Поедем и мы! – сказал вагар светлорожденному, глядевшему в завесу ночи, за которой скрылись парды.– Эта дочь огня права: мы еще встретимся!

XII

«Многие у нас, в просвещенной Глориане, осуждают Освободителя за то, что по его воле был уничтожен целый народ, пусть даже обычаи его были отвратительны. Я понимаю тех, кто так говорит. А также тех, кто и поныне превозносит достоинства соххоггоев, утверждая, что во всем Мире не отыщется воинов, подобных им, кроме, может быть, вагаров. Многие полагают: можно было бы сохранить хотя бы невинных младенцев, воспитав их как подобает. Но я говорю – нет. Хотя мне известен лишь один случай, когда младенцу-соххоггою, девочке, сохранили жизнь. Но основываясь на этом единственном случае, зная то, к чему привело сие ''милосердие'', я могу утверждать: прав был Освободитель! Сие проклятое племя, вместилище семени Зла, следовало уничтожить без остатка!»

Сигвар Гурский. «Описание земель». лава «Благословенный Конг»a
Конг. Междуречье. Первый год после Прихода Освободителя.

Одиннадцать всадников неторопливо ехали вдоль опушки леса. Полегшая от летнего зноя трава мягко похрустывала под широкими лапами пардов. В голубом лунном свете поле казалось седым.

Было очень тихо. От земли поднимался пыльный, сухой, щекочущий ноздри запах. Луна, миновав созвездие Корабля, приблизилась к Пауку, и звезды его померкли в бледном тумане ночной Госпожи неба.

Черная непроницаемая масса джунглей поднималась слева. Лес казался высоким отвесным берегом, омываемым серебристыми волнами. Его граница была неровной, кое-где купы деревьев отрывались от общей массы и напоминали упавшие в море скалы.

Всадники держались от опушки шагах в сорока. Ночной лес пугал, но чувство долга не позволяло им удаляться от его края. Одиннадцать всадников были сторожевым разъездом армии Керанраона. Командовал ими Лун, десятник из Йенкаяна, опытный солдат, не отличавшийся особым умом, но дело знавший. Десять его солдат принадлежали к Береговой Охране, и самому младшему из них перевалило за тридцать лет. Дежурили они уже третий час, и участок их составлял три мили.

Двух всадников первым заметил воин по имени Менар.

– Начальник! – сказал он,– Глянь-ка вперед, где два одиноких дерева!

– Впрямь! – отозвался Лун, приглядевшись.– Стоит кто-то. Ну-ка, парни! Марш!

И воины, поторопив пардов, поскакали в сторону двух деревьев, росших одно подле другого шагах в сорока от опушки. Теперь уже каждый видел двоих всадников, изваяниями застывших между деревьями. Луна светила со стороны восхода, и тень от широких крон тянулась до самой опушки леса.

Когда до странной пары оставалось локтей сто, Лун придержал парда, набрал в грудь побольше воздуха и рявкнул во всю мочь:

– Эй! Кто такие?

Ответом было молчание.

– Чудны€е какие-то,– пробормотал Менар, ехавший справа от десятника. Солдаты почуяли недоброе.

– Тинг! Сим! Арбалеты – к бою! – негромко приказал Лун.

– Может, свистнуть подмогу? – предложил заробевший Менар.

Всадники под деревьями по-прежнему не шевелились. Даже парды их застыли в неподвижности, опустив головы.

– Спятил? – усмехнулся Лун.– Подмогу! Их двое – нас одиннадцать! Стыда не оберешься! Вперед!

Когда до деревьев осталось шагов двадцать, один из чужих пардов поднял голову и зарычал – к немалому облегчению караула. Нормальный пард, значит, и всадник нормальный: не демон, не магхар!

– Кто такие? – вновь властно спросил Лун.

Его пард въехал в тень дерева и остановился в пяти шагах от ближайшего всадника.

76