Белый Клинок - Страница 77

Тот поднял руки, показывая, что в них нет оружия.

Взявшие его на прицел стрелки успокоились и опустили арбалеты.

Не опуская рук, всадник тронул парда и подъехал вплотную к десятнику. Свет луны озарял его лицо, синее в синем свете. На всаднике не было шлема, и длинные прямые белые волосы падали до самых плеч. Отсутствие шлема и седые, как ему показалось, волосы всадника совсем успокоили десятника.

– Ты что, немой? – почти дружелюбно спросил он.

Человек покачал головой. Рот его растянулся в улыбке.

А потом с пальцев незнакомца сорвались две крохотные стальные иглы. В полом кончике каждой было по капельке бесцветной жидкости.

Одна игла воткнулась в щеку десятника, другая – в подбородок воина Тинга. Оба повалились на холки пардов.

Сим успел вскинуть арбалет. Но не выстрелил. С дерева на плечи ему спрыгнул человек. И, как падают спелые плоды, посыпались с ветвей на головы солдат укрывшиеся в кронах враги. Никто из конгаев не успел даже взяться за оружие. Только Менар, чей пард сразу же прыгнул вперед, выхватил меч, и развернувшись, рубанул, целя в незащищенную голову первого всадника. Но тот ловко пригнулся, подал парда назад, и второй всадник, вооруженный длинным прямым мечом, парировал атаку. Сильный удар по голове поверг Менара в беспамятство.

Все произошло так быстро, что даже парды не успели по-настоящему возбудиться. Нападавшие вмиг успокоили животных. Конгаев связали и уложили поперек седел.

– Одиннадцать хобов! – сказал один из нападавших тому, кто бросил стре€лки.– Не довольно ли?

– Нет,– отрывисто бросил беловолосый.– Вези их в лес. Мы еще поохотимся.

Пятеро ехали по лесной тропе вслед за маленьким белым гурамским следопытом, катившим впереди на коротких лапках.

Следопыт тихонько тявкнул и остановился. Первый из всадников, перегнувшись через седло, наклонился, ухватил следопыта за шиворот и сунул в седельную суму. Пятеро сбавили скорость. Лапы пардов ступали мягко и бесшумно.

Тропа изогнулась вдоль поваленного дерева. Всадники остановились.

– Что он там делает, этот хоб? – прошептал первый в самое ухо поравнявшемуся с ним соседу.

Одетый в черное человек сидел на упавшем стволе, скрестив ноги. Не шевелясь.

– Молится Осквернителю? – так же шепотом предположил тот.– Заезжай справа, а я поеду слева. На всякий случай.

Они разделились и двинулись вперед. Трое других остались на месте.

Первый из всадников развернул тонкий паутинный трос. Свист брошенного аркана был едва слышен. Петля аккуратно накрыла сидящего человека и затянулась на уровне его прижатых к туловищу локтей.

– Сохх! – крикнул всадник. Пард его прыгнул в сторону, натягивая аркан и сбрасывая пойманного с древесного ствола в мешанину смятых ветвей.

Второй всадник, не слишком торопясь, направил парда к месту падения. Он ожидал увидеть потерявшего сознание или, по меньшей мере оглушенного. Но, к его удивлению, человек в черном уже стоял на ногах. Более того, как-то ухитрился освободиться от петли.

– Ях-ха! – вскричал второй всадник и метнул свой собственный аркан, который держал наготове.

Но человек в черном ухитрился избежать петли.

Всадник вскрикнул от удивления. Еще больше он удивился, когда человек подпрыгнул локтя на три вверх, удержал равновесие на толстой ветке, отходящей от поваленного ствола вверх и в сторону, прыгнул еще раз, и еще, ухватился руками за ветвь соседнего дерева, перекинул через нее тело, ныряя в непроницаемую для глаза темную крону….

«Чок!» – разрядился арбалет.

«Ф-ф-по!» – подхватила стрела.

И прыгун, сорвавшись с ветки, тяжело ударился оземь.

Один из всадников тут же подскакал, наклонился…

– Ты убил его! – с укором бросил он тому, кто стрелял.

– Он ушел бы! – возразил тот. И был прав, а потому никто больше его не осуждал.

Тем временем первый всадник соскочил с парда и всмотрелся в убитого.

– Э! – произнес он почти с уважением.– Совсем детеныш! Лет пятнадцать, а?

Все пятеро спешились и окружили убитого. У того было совершенно спокойное лицо, юное, гладкое. Смуглая кожа блестела в лунном свете. Широко открытые глаза казались бездонными.

– О Истинный! – произнес тот, кто стрелял.– Все равно он ушел бы! Прыгал, как кот! Ну, я заберу его?

– Да,– сказал первый всадник.– Едем! Ночь – только началась!

До восхода оставалось около двух часов, когда сторожевой разъезд армии южан, возвращавшийся в лагерь, заметил впереди четверых всадников, ведущих в поводу цепочку пардов с грузом на спинах. Они двигались к лесу.

– Это что за караван? – удивился десятник.– Ну-ка, парни! Марш!

Всадники тоже заметили разъезд и пустили пардов вскачь, надеясь опередить солдат и скрыться в лесу. Через минуту стало очевидно, что уйти им не удастся.

– Клинки – вон! – рявкнул десятник, и воины разом выхватили мечи.

Рассыпавшиеся веером конгаи гнали рыкающих пардов во всю мочь.

Четверо остановились и развернулись навстречу мчащимся солдатам. Те с удивлением обнаружили, что беглецы собираются принять бой. Обнажив оружие, четверка устремилась навстречу разъезду.

– Они спятили! – закричал десятник.– Отлично! Покажем им, парни! Марш! Марш!

Пард его летел над свежескошенным полем, как ветер. Конгаи не отставали. Все они были опытными воинами, и всех их возбуждала предстоящая схватка! Возбуждала, но не пугала. Их было одиннадцать против четырех!

Противники столкнулись, вихрем пронесли мимо и тут же развернули пардов. Конгаи не сразу заметили, что их осталось только семь. А когда заметили, отступать было уже поздно. Одиннадцать всадников смешались в рукопашной под свирепое рычание грызущихся пардов.